Предстали предо мной Позор и Смерть: верхом
Сквозь сумрак ехали они в лесу глухом.
Пожухлая трава под ветром шелестела.
На мертвой лошади, я видел, Смерть сидела;
Позор держал свой путь на лошади гнилой.
Неясных черных птиц был слышен крик порой.
Позор сказал мне так: «Зовусь я Наслажденье.
Я еду к счастью. Шелк и золото, кажденье,
Чертоги, пиршества, шуты и сонм жрецов,
Смех, торжествующий под сводами дворцов,
Раскрытые мешки с червонцами, с мехами,
Эдем ночных садов, разубранных звездами,
Красавиц молодых с зарей на лицах рой,
Оркестры, звучною зовущие игрой,
Их медь, звенящая и славой и победой, —
Все это впредь твое, за мною лишь последуй».
Я отвечал ему: «Твой конь смердит невмочь».
Мне Смерть сказала так: «Зовусь я Долг; сквозь ночь,
Тоску и ужасы я путь держу к могиле».
«Есть место за тобой?» — мои слова к ней были.
С тех пор, свернув во мрак, где явлен бог живых,
Мы едем с ней вдвоем в глуши лесов ночных.
Сквозь сумрак ехали они в лесу глухом.
Пожухлая трава под ветром шелестела.
На мертвой лошади, я видел, Смерть сидела;
Позор держал свой путь на лошади гнилой.
Неясных черных птиц был слышен крик порой.
Позор сказал мне так: «Зовусь я Наслажденье.
Я еду к счастью. Шелк и золото, кажденье,
Чертоги, пиршества, шуты и сонм жрецов,
Смех, торжествующий под сводами дворцов,
Раскрытые мешки с червонцами, с мехами,
Эдем ночных садов, разубранных звездами,
Красавиц молодых с зарей на лицах рой,
Оркестры, звучною зовущие игрой,
Их медь, звенящая и славой и победой, —
Все это впредь твое, за мною лишь последуй».
Я отвечал ему: «Твой конь смердит невмочь».
Мне Смерть сказала так: «Зовусь я Долг; сквозь ночь,
Тоску и ужасы я путь держу к могиле».
«Есть место за тобой?» — мои слова к ней были.
С тех пор, свернув во мрак, где явлен бог живых,
Мы едем с ней вдвоем в глуши лесов ночных.
Комментариев нет:
Отправить комментарий