В последний раз твой образ милый Дерзаю мысленно ласкать, Будить мечту сердечной силой И с негой робкой и унылой Твою любовь воспоминать. Бегут меняясь наши лета, Меняя всё, меняя нас, Уж ты для своего поэта Могильным сумраком одета, И для тебя твой друг угас. Прими же, дальная подруга, Прощанье сердца моего, Как овдовевшая супруга, Как друг, обнявший молча друга Пред заточением его.
воскресенье, 8 января 2017 г.
Прощанье ("В последний раз твой образ милый...")
Поэту ("Поэт! Не дорожи любовию народной...")
Поэт! не дорожи любовию народной. Восторженных похвал пройдет минутный шум; Услышишь суд глупца и смех толпы холодной: Но ты останься тверд, спокоен и угрюм. Ты царь: живи один. Дорогою свободной Иди, куда влечет тебя свободный ум, Усовершенствуя плоды любимых дум, Не требуя наград за подвиг благородный. Они в самом тебе. Ты сам свой высший суд; Всех строже оценить умеешь ты свой труд. Ты им доволен ли, взыскательный художник? Доволен? Так пускай толпа его бранит И плюет на алтарь, где твой огонь горит, И в детской резвости колеблет твой треножник.
Паж, или Пятнадцатый год ("Пятнадцать лет мне скоро минет...")
Пятнадцать лет мне скоро минет; Дождусь ли радостного дня? Как он вперед меня подвинет! Но и теперь никто не кинет С презреньем взгляда на меня. Уж я не мальчик — уж над губой Могу свой ус я защипнуть; Я важен, как старик беззубый; Вы слышите мой голос грубый, Попробуй кто меня толкнуть. Я нравлюсь дамам, ибо скромен, И между ими есть одна... И гордый взор ее так томен, И цвет ланит ее так тёмен, Что жизни мне милей она. Она строга, властолюбива. Я сам дивлюсь ее уму — И ужас как она ревнива; Зато со всеми горделива И мне доступна одному. Вечор она мне величаво Клялась, что если буду вновь Глядеть налево и направо, То даст она мне яду; право — Вот какова ее любовь! Она готова хоть в пустыню Бежать со мной, презрев молву... Хотите знать мою богиню, Мою севильскую графиню?.. Нет! ни за что не назову!
Отрывок ("Не розу Пафосскую...")
Не розу пафосскую, Росой оживленную, Я ныне пою; Не розу феосскую, Вином окропленную, Стихами хвалю; Но розу счастливую, На персях увядшую Элизы моей...
Отрок ("Невод рыбак расстилал по брегу студеного моря...")
Невод рыбак расстилал по брегу студеного моря; Мальчик отцу помогал. Отрок, оставь рыбака! Мрежи иные тебя ожидают, иные заботы: Будешь умы уловлять, будешь помощник царям.
Ответ анониму ("О, кто бы ни был ты, чье ласковое пенье...")
О, кто бы ни был ты, чье ласковое пенье Приветствует мое к блаженству возрожденье, Чья скрытая рука мне крепко руку жмет, Указывает путь и посох подает; О, кто бы ни был ты: старик ли вдохновенный, Иль юности моей товарищ отдаленный, Иль отрок, музами таинственно храним, Иль пола кроткого стыдливый херувим,— Благодарю тебя душою умиленной. Вниманья слабого предмет уединенный, К доброжелательству досель я не привык — И странен мне его приветливый язык. Смешон, участия кто требует у света! Холодная толпа взирает на поэта, Как на заезжего фигляра: если он Глубоко выразит сердечный, тяжкий стон, И выстраданный стих, пронзительно-унылый, Ударит по сердцам с неведомою силой,— Она в ладони бьет и хвалит, иль порой Неблагосклонною кивает головой. Постигнет ли певца незапное волненье, Утрата скорбная, изгнанье, заточенье,— «Тем лучше,— говорят любители искусств,— Тем лучше! наберет он новых дум и чувств И нам их передаст». Но счастие поэта Меж ими не найдет сердечного привета, Когда боязненно безмолвствует оно... ................................
суббота, 7 января 2017 г.
Ответ ("Я вас узнал, о мой оракул!..")
Я вас узнал, о мой оракул! Не по узорной пестроте Сих неподписанных каракул; Но по веселой остроте, Но по приветствиям лукавым, Но по насмешливости злой И по упрекам... столь неправым, И этой прелести живой. С тоской невольной, с восхищеньем Я перечитываю вас И восклицаю с нетерпеньем: Пора! в Москву! в Москву сейчас! Здесь город чопорный, унылый, Здесь речи — лед, сердца — гранит; Здесь нет ни ветрености милой, Ни муз, ни Пресни, ни харит.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)