Брожу ли я вдоль улиц шумных, Вхожу ль во многолюдный храм, Сижу ль меж юношей безумных, Я предаюсь моим мечтам. Я говорю: промчатся годы, И сколько здесь ни видно нас, Мы все сойдем под вечны своды — И чей-нибудь уж близок час. Гляжу ль на дуб уединенный, Я мыслю: патриарх лесов Переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов. Младенца ль милого ласкаю, Уже я думаю: прости! Тебе я место уступаю: Мне время тлеть, тебе цвести. День каждый, каждую годину Привык я думой провождать, Грядущей смерти годовщину Меж их стараясь угадать. И где мне смерть пошлет судьбина? В бою ли, в странствии, в волнах? Или соседняя долина Мой примет охладелый прах? И хоть бесчувственному телу Равно повсюду истлевать, Но ближе к милому пределу Мне всё б хотелось почивать. И пусть у гробового входа Младая будет жизнь играть, И равнодушная природа Красою вечною сиять.
воскресенье, 25 декабря 2016 г.
* * * ("Брожу ли я вдоль улиц шумных...")
* * * ("Благословен твой подвиг новый...")
Благословен твой подвиг новый, Твой путь на север наш суровый, Где кратко царствует весна, Но где Гафиза и Саади Знакомы ........ имена. Ты посетишь наш край полночный, Оставь же след ...... Цветы фантазии восточной Рассыпь на северных снегах.
Эпиграмма ("Там, где древний Кочерговский...")
Там, где древний Кочерговский Над Ролленем опочил, Дней новейших Тредьяковский Колдовал и ворожил: Дурень, к солнцу став спиною, Под холодный Вестник свой Прыскал мертвою водою, Прыскал ижицу живой.
Эпиграмма ("Седой Свистов! ты царствовал со славой")
Седой Свистов! ты царствовал со славой; Пора, пора! сложи с себя венец: Питомец твой младой, цветущий, здравый, Тебя сменит, великий наш певец! Се: внемлет мне маститый собеседник, Свершается судьбины произвол, Является младой его наследник: Свистов II вступает на престол!
Эпиграмма ("Мальчишка Фебу гимн поднес...")
Мальчишка Фебу гимн поднес. «Охота есть, да мало мозгу. А сколько лет ему, вопрос?» — «Пятнадцать».— «Только-то? Эй, розгу!» За сим принес семинарист Тетрадь лакейских диссертаций, И Фебу вслух прочел Гораций, Кусая губы, первый лист. Отяжелев, как от дурмана, Сердито Феб его прервал И тотчас взрослого болвана Поставить в палки приказал.
Эпиграмма ("Журналами обиженный жестоко...")
Журналами обиженный жестоко, Зоил Пахом печалился глубоко; На цензора вот подал он донос; Но цензор прав, нам смех, зоилу нос. Иная брань конечно неприличность, Не льзя писать: Такой-то де старик, Козел в очках, плюгавый клеветник, И зол, и подл: всё это будет личность. Но можете печатать, например, Что господин парнасский старовер, (В своих статьях), бессмыслицы оратор, Отменно вял, отменно скучноват, Тяжеловат и даже глуповат; Тут не лицо, а только литератор.
Собрание насекомых ("Мое собранье насекомых...")
Мое собранье насекомых Открыто для моих знакомых: Ну, что за пестрая семья! За ними где ни рылся я! Зато какая сортировка! Вот ** — божия коровка, Вот**** — злой паук, Вот и**— российский жук, Вот ** — черная мурашка, Вот ** — мелкая букашка. Куда их много набралось! Опрятно за стеклом и в рамах Они, пронзенные насквозь, Рядком торчат на эпиграммах.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)